Подождите, операция выполняется...
Некто
- Господи, что это у тебя за шрамы? – спрашивает меня кто угодно, когда видят следы будто от порезов острого ножа.
- А, да это кот. – отмахиваюсь я.
- Кот? Что ты ему такое сделала, что он тебя так исцарапал.
- Да ничего такого, - пожимая плечами, я в очередной раз рассказывала эту историю.
Жила я, значит, своей жизнью, с радостями и печалями.
И в какой-то момент взяла за привычку гулять, дышать свежим воздухом, да сидеть на лавке. Это была старая деревянная скамейка в маленьком сквере между домами. Краска на ней давно облупилась, открывая потемневшую от времени древесину, но было в ней что-то особенное, уютное.
Я
Может, то, как солнечные лучи пробивались сквозь листву старого клена и создавали на ней причудливые узоры, или то, как она словно хранила истории всех, кто когда-либо на ней сидел. Так вот возле той лавки был кот.
Сначала он просто ходил рядом, потом начал садиться рядом, а я ему начала рассказывать о своей жизни. Что со мной было, есть и возможно когда-то будет. Кот меня слушал и с каждым разом подходил всё ближе.
Я его гладила, чесала за ушком и не заметила, как начала приходить на эту лавку не по привычке, а уже чтобы встретиться с котом. Рассказать, как прошёл мой день и расслабиться, слушая успокаивающее мурчание.
Да я бы и с радостью, но он был домашним. Я видела, как он выходил и заходил в подъезд соседнего дома. Я даже видела его хозяйку. Довольно неприятная дама. Ей в целом и в общем было плевать на кота.
Помню, как она кричала на него, называя оборышем и что лучше бы она купила породистого кота как у своей подружки.
Грустно было, конечно, за этим наблюдать, но я ничего не могла поделать.
Как-то раз, когда я пришла, кот вылез ко мне из подвала дома. Он был грязный и голодный. Мне стало жаль его, и я купила ему еды.
Вот тогда-то, когда он в очередной раз пригрелся у меня на коленях, вышла его хозяйка и начала его звать.
Он очень обрадовался, подскочил и поранил меня своими когтями.
Какое-то время мне было так больно, что я больше не приходила. Но когда раны чуть зажили, я пришла.
Кот снова был на улице, он ждал меня и подбежал, мяукая. Я его вновь накормила.
И вроде бы всё стало как раньше, но он всё чаще оставался на улице, я начала переживать за него, и расслабиться, как раньше, уже не получалось. Поскольку он почти не возвращался домой, я начинала подумывать его просто забрать.
Но когда я всё же решилась, вышла его хозяйка. Кот посмотрел на меня, оставил мои угощения, развернулся и ушёл.
- Больше я туда не приходила.
- Ох, не велика ли честь такого рассказа для обычного глупого кота?
- Да, для обычного кота, наверно…
Я часто задумываюсь, что стало с тем котом. Жив ли он? Нашел ли своё место в том доме?
Иногда, проходя мимо того сквера, я невольно замедляю шаг и смотрю на ту скамейку. Она все такая же – с облупившейся краской и темной древесиной. Я больше не сажусь на нее, просто прохожу мимо, легонько касаясь пальцами шрамов на руке.
Эти следы – единственное, что осталось от наших встреч. Горькое напоминание о том, что самые искренние привязанности могут оказаться иллюзией, обманом, который мы сами себе создаем. Мы видим то, что хотим видеть, а правда оставляет на нас свои отметины – глубокие и болезненные.
Но почему-то даже зная это, я все равно не жалею ни о чем.
Комментарии